В России стали реже выносить приговоры, особенно силовикам. Почему так происходит?

Данные правоохранительной и судебной статистик свидетельствуют, что последние годы в России уверенно сокращается преступность — полиция регистрирует меньше заявлений, а суды рассматривают всё меньше уголовных дел. Эту тенденцию в очередной раз подтверждают и прошлогодние сводки, опубликованные Судебным департаментом при ВС РФ накануне: в 2024-м российские суды вынесли в первой инстанции на 9% меньше приговоров, нежели годом ранее (505 148 дел, окончившихся приговором, против 555 145 в 2023-м).

Такое сокращение криминальных показателей вот уже несколько лет характерно для всех реперных точек уголовного трека — от числа выявляемых полицией преступников до направления осуждённых в тюрьмы и колонии. Глядя на динамику последних полутора десятилетий, можно увидеть, что некоторые показатели, измеряемые исследователями, сократились почти вдвое.

Аналогичная тенденция характерна не только для России — сокращение преступности фиксируется во многих странах мира. Исследователи называют этот феномен «великим снижением преступности» (crime drop)¹. В криминологии и пенологии до сих пор нет какого-то общепринятого объяснения причин этого явления; среди гипотез у учёных встречаются самые разные предположения — от старения населения, способного совершать преступления, и изменения экономического ландшафта до экологических причин и совершенствования технологий, способных защищать общество от преступности (например через распространение камер и других средств мониторинга населения).

6 лет подряд растёт доля особо тяжких преступлений

2024 год снова показал, что в России продолжает расти доля тяжких и особо тяжких преступлений: если в 2018 году на них приходилось 20,6% и 5,3% таких посягательств соответственно, то в прошлом периоде эти цифры выросли до 26,8% и 7%.

Объясняется такой рост увеличением числа наркотических и киберпреступлений, утверждают аналитики проекта «Если быть точным»: исследователи уверены, что нарастание доли тяжкой преступности (пока что) не связано с насильственными посягательствами, такими как убийства или изнасилования.

При этом некоторые значения, характеризующие работу уголовной юстиции, остаются стабильными

Например, в России по-прежнему крайне сложно добиться в суде первой инстанции оправдательного приговора. В 2022–2024 годах этот шанс стабильно равен примерно 0,15% — цифра почти не меняется. В абсолютных значениях число оправданных также сократилось. Столь же ничтожна вероятность прекращения дела по реабилитирующим основаниям (например если нет состава преступления или установлена непричастность подсудимого).

В 2024 году МВД сообщило о фиксации 1 911 тыс. преступлений, но в суды в том же году поступила только 651 тыс. уголовных дел. На 666 тыс. выявленных полицией преступников пришлось 513 тыс. осуждённых и 145 тыс. отправленных на отбывание лишения свободы. Но в этом контексте нам важны не столько абсолютные числа, сколько их соотношение (так называемые «воронки»).

Воронки, если упрощать, показывают процент фильтрации кейсов от момента совершения преступления до момента заключения осуждённого. Например, в России они остаются стабильными на протяжении как минимум 15 лет: на 10 пойманных полицией преступников приходится семеро осуждённых и двое отправленных в места лишения свободы. Среднее соотношение зарегистрированных полицией преступлений и принятых в суде к производству дел за тот же период составляет примерно 10:4.

Это говорит о том, что сокращение абсолютных чисел год от года не влияет на то, как работает система, — неважно, сколько дел она доводит до суда, до приговора и до финального срока, ведь воронка по отсеиванию дел на пути от регистрации заявления до приговора работает стабильно и показывает одинаковые проценты фильтрации.

Некоторых осуждённых стало особенно мало

Как минимум одна категория преступников сокращается с заметно большей скоростью, чем характерно общей тенденции на спад, о которой мы писали выше. В 2024 году в России осудили почти на 70% меньше чиновников, обвинявшихся по частям 3–5 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий), чем 16 лет назад. Традиционно по этим составам судят силовиков и военных, виновных в пытках. При этом доля судимых по другим составам УК сократилась за тот же отрезок на 43%.  

---

---

Стоит отметить, что после «противопыточной» реформы УК 2022 года число осуждённых за превышение полномочий стало медленно расти. Пока рано однозначно утверждать, что эти два события связаны между собой, но тенденция вырисовывается.

Даже после реформы 2022 годы мы не знаем точное число пытателей

Судебная статистика предлагает несколько наборов данных для характеристики фигурантов дел о превышении полномочий. Например, из формы Суддепа 10-а² мы можем видеть, сколько в прошлом году человек осудили по частям 3, 4 и 5 статьи 286 УК РФ в основной (552: по 543, 7 и 2 человека соответственно) и дополнительной квалификациях (86 + 0 + 1). 

Однако часть 3 включает в себя сразу шесть пунктов, поэтому безапелляционно сказать, что все 543 осуждённых по ней точно были пытателями, нельзя. Только один из составов части 3 («а» — с применением насилия или угрозой его применения) наверняка касается пыточных воздействий. Ещё один — пункт «б» (с применением оружия или спецсредств) — также нередко включается в квалификацию пытателям (но не обязательно связан с пытками). Получается, что мы не знаем наверняка, сколько из 543 человек, осуждённых по пункту 3 статьи 286 УК РФ, в 2024 году были привлечены именно за пытки. 

В одном из разделов формы 10-а также содержится информация, разбивающая осуждённых по части 3 статьи 286 на отдельные пункты — но их сумма (695)³ сильно превышает общее число лиц, у которых в основной квалификации фигурировала часть 3 (543). Это связано с тем, что подсудимому могли вменить одну часть, но сразу несколько пунктов — поэтому сложение, например, пунктов «а» и «б» статистически некорректно, они нередко на практике идут вместе. При попытке посчитать пытателей путём сложения осуждённых по всем пунктам, прямо или косвенно касающимся пыток, мы можем получить задвоение и увеличение цифр. Это ещё раз говорит о несовершенстве как существующей нормы, разделяющей пытки и насилие по разным составам, так и статистических форм, делающих невозможным нормальный учёт преступников. 

Также статистика предоставляет однозначные данные только по числу осуждённых по основной квалификации — прибавлять тех, у кого, например, пытки были дополнительным обвинением, чтобы понять реальное число пытателей, к общему числу осуждённых также нужно очень осторожно (это не всегда оправданно, но порой бывает уместно). 

Например, если одному подсудимому вменяется два состава, оба из которых пыточные, то при сложении основной и дополнительных квалификаций мы получим цифру 2, хотя пытатель был один. Это тоже приведёт к искажению. С другой стороны, не учитывая дополнительную квалификацию при анализе статистики, мы, скорее всего, теряем из виду тех пытателей, у которых первым обвинением идёт другой состав (например взятка или мошенничество). Это снова делает невозможным достоверный расчёт и поиск точных цифр. 

Получается, что при текущем статистическом учёте мы можем видеть лишь минимальное число пытателей (а вместе с ними и оправданных) — сумму тех, кому вменялось прямое насилие (п. «а» ч. 3 и чч. 4–5 ст. 286 УК РФ) в основной квалификации. От этой цифры мы дальше и отталкиваемся. При этом важно держать в голове, что в реальности число преступников выше, как за счёт потерянных в дополнительной квалификации, так и тех, кому пытка вменялась под другим составом (халатность, превышение с применением оружия, побои и т. д.). 

Лояльность к силовикам и чиновникам

Также суды более лояльны к осуждённым за превышение полномочий в части оправдания — если у обычного россиянина, представшего перед судьёй с обвинением по любой из статей УК РФ, шанс на оправдательный приговор равняется 1:685 (или 0,15%), то у агента государства, которому вменяют пытки (п. «а» ч. 3 и чч. 4–5 ст. 286 УК РФ), в 2024 году он составляет 1:15 (6,5%). Это означает, что суды в 44 раза более лояльны к тем, кого можно называть пытателями.  

Меняется в последние годы и портрет пытателя: раньше демографические данные Суддепа стабильно свидетельствовали о том, что осуждённый по части 3 статьи 286 УК РФ чаще всего является военным. После 2022 года пропорции начали меняться — сейчас больше половины осуждённых за пытки работали в правоохранительной системе, а военных среди осуждённых по этому составу за восемь лет стало вдвое меньше.

---

Материал распространяется на условиях лицензии CC BY-NC-SA 4.0.

1. Подробней про этот феномен на российских данных можно прочитать у исследователей из Института проблем правоприменения при ЕУ СПб. ↩︎
2. Отчёт о числе осуждённых по всем составам преступлений УК РФ и иных лиц, в отношении которых вынесены судебные акты по уголовным делам. ↩︎
3. Пункт «а» имелся в квалификации у 301 из них (больше половины), пункт «б» — у 96, «в» — у 73, «г» — у 58, «д» — у 4, «е» — у 163. ↩︎